Катрин Шокальски Психоаэробика Из цикла “Historia Morbidae” (отрывок из рассказа)
	Первым делом, меня посадили в самый угол офиса, и выдали целую гору личных дел клиентов, чтобы я могла ознакомится с теми, с кем мне предстояло работать начиная с сегодняшнего дня. Истории пациентов были презанимательнейшие и совершенно увлекшись ими, я не заметила, как за бронированной дверью на супер-надежных магнитных замках, показались два коротко выбритых полицейских, в темно-синей униформе, мускулистых, обвшанных рациями, и обмотанных проводами. Как оказалось, они приволокли только что отловленного, убежавшего накануне пациента. Это был огромнейший детина, сложению которого позаводовал бы любой борец сумо. В передней с него сняли наручники и сквозь тяжелую, железную, открывающуюся магнитной картой дверь, впустили внутрь корпуса. Его явно все хорошо знали. Глядя на него из-за стеклянной перегородки и сглатывая накопившуюся от страха слюну, я с ужасом думала, что будет, если он всем своим телом, всем своим весом нсвалится на стекло? Выдержит ли оно? А что если не выдержит? Тем временем одна из медсестер вышла прямо в зал. Я бы скорее согласилась войти в этот момент в клетку с медведем, чем в зал, где сейчас из угла в угол разгуливал громадина-пациент. Все остальные «члены команды» затихли и молча как рыбы в аквариуме через стекло наблюдали за происходящим. Отважная медсестра тем временем пыталась что-то вызнать: - ....Ну и куда ты побежал? – Доносилось до нас. - На Кристоффер-остров! – Орал собеседник, - И мне нужны мои сигареты! Сейчас же! Снова какой-то тихий вопрос, обращенный к нему, и накакого ответа. Гигант не останавливаясь быстро маршировал из угала в угол зала и, казалось, совершенно не слушал медсестру. Иногда он отрывочно что-то бурчал, иногда вскрикивал, но сразу после этого снова замыкался в своих мыслях. Как ни странно, медсестра как будто совершенно не общала внимания ни на его нервозность, ни на отсутствующий вид. Ее не смущал ни его рост, ни весовая категория. Она как будто была способна создать невидимую завесу между собой и своим собеседником и слушать только его голос, вылавливая только важные ей слова. Через некоторое время она вернулась в офис-аквариум, взяла пару сигарет и понесла их возвращенному беглецу. Они удалились на перекур и еще через несколько минут все потекло по привычной рутине: записи в книгах, телефонные звонки, встречи с врачами, работа на кухне и так далее, и так далее... Пациент, которого привезла полицейская машина, оказался одним из «старичков» в психиатрическом центре. Ему было лет двадцать пять и oн уже давно был дигностирован шизофренией. Он особенно плохо реагировал на марихуану, которую к сожалению в нашем прекрасном городе садов, как его называют для туристов, выращивает, по-моему чуть ли не каждый второй пенсионер. Бедалага! Угораздило же родится в этом раю, не только климатическом, но и марихуанном! Пары затяжек этому громадине было достаточно, чтобы совершенно потерять рассудок. Иногда и без марихуаны он чувствует себя неважно: ему чудятся голоса, мерещится, что за ним утановлена тайная слежка и враги наблюдают за ним через телефон, телевизор, диск-плеер, машинку для бритья... В такие дни он просит кого-нибудь из работников забрать все электрические приборы из его комнаты и спрятать их где-нибудь подальше. Но даже в пустой комнате он не чувствует себя надежно. Тогда он молча заворачивается в большущее одеяло и тихо сидит в углу общей гостинной. Иногда он как будто срывается с цепи, прыгает через забор, огораживающий его корпус, и бежит куда глаза глядят. Изредка ему удается добраться до одного из маленьких островов по-соседству. Это то место, где ему когда-то было хорошо - когда он был маленьким, и они с мамой ездили на пикник. Тогда, наверное, его мир был цветной и добрый. Не было страшных голосов, не было скомканных мыслей, была жизнь. Обычно добравшись до острова на маленьком местном пароме в свое прошлое (ума не приложу как он это проделывает, кто пускает его без денег на паром... Эх добрые сердца... А может они просто боятся его размеров?) он совершенно не знает, что делать, начинает творить какую-нибудь чепуху и разумеется довольно быстро бывает забран полицией и доставлен обратно в «Сосновую Рощу». Как раз после одного из таких вояжей с легко предсказуемым (по-крайней мере для здешних сотудников – легко) концом я его и увидела в мой первый день и многопытная медсестра (к тому же бесстрашная душа) путалась завязать с ним разговор и наверное немного утешить после очередного фиаско с побегом. Не знаю смогу ли я когда-нибудь вот так почти полностью отключиться от внешнего вида психиатричского пациента, теперь – моего потенциельного собеседника, натянуть невидимую завесу между мной и им и выуживать только слова, причем те, которые имеют смысл. Связывать воедино обрывки мыслей и видеть смысл в том, что кажется чудовщной несвязной ахинеей. Почему-то я не уверена.